Машины получили первое применение в текстильной промышленности. Прядильные и ткацкие станки сделали излишней мускульную силу рабочего, но потребовали быстроты и ловкости движения пальцев. При этих условиях сделалась технически выгодной замена мужчины женщиной и ребенком. К техническому моменту присоединился другой - экономический. Такая замена обещала фабриканту экономию в заработной плате и предоставляла в его распоряжение рабочую силу, покорную самой широкой эксплуатации.
Появление первых фабрик с механическими станками было началом массового привлечения детей и женщин к промышленному труду. Но ошибочно думать, что в эпоху, предшествующую индустриальной революции, процент детей и женщин, занятых в обрабатывающей промышленности, был ничтожен. Барский двор средневекового сеньора был заполнен крепостными работницами (ткачихами, пряхами, вышивальщицами и пр.). Средневековые города уже в XIII столетии насчитывают немало женщин - ремесленниц, о них говорят городское право и цеховые статусы.
Уже тогда работники-мужчины с тревогой следили за возрастающим предложением дешевого женского труда. Возникла организованная борьба ремесленных цехов против наплыва свободных женских рук. Параллельно росту женского труда росло число детей, поглощаемых мастерской ремесленника: дети обоего пола вступали в нее в качестве учеников, и чем быстрее развивалось техническое разделение труда, тем больше их количество втягивалось в водоворот промышленной жизни. XVI век отмечен появлением крупных капиталистических мастерских, в которых открыто обнаруживается стремление усиленно эксплуатировать детские силы. Елизаветинский закон об ученичестве (1562 г.) пытается искусственно задержать этот рост в интересах мелкой промышленности.
Наблюдаемое явление объясняется глубоким преобразованием экономической жизни: успехи средневековой торговли нанесли решительный удар системе натурального хозяйства, возникло общественное разделение труда, и целый ряд трудовых операций из тесного круга семьи переносится в обособленные мастерские. Сфера домашнего хозяйства все более суживается, освобождая силы женщины и вспомогательные силы детей. Семья вынуждена многие предметы приобретать на рынке, и стремление поднять свою покупательскую силу заставляет ее занять освобожденные руки женщины и ребенка ремесленным производством. К той же цели толкало одиноких женщин отсутствие средств существования.
Таким образом, условия экономической жизни задолго до появления машин подорвало органическую цельность семейной ячейки. Но эти первые вестники новых социальных отношений бледнеют перед позднейшим переворотом. Конец XVIII века в истории Англии отмечен непрерывным рядом технических изобретений, получивших мировое экономическое значение. Применение машин к обработке волокнистых веществ с небывалой силой пробудил промышленную инициативу. Крупная капиталистическая мануфактура, возникшая еще в XVI веке, преобразуется в современную фабрику: огромные массы рабочих сосредоточиваются в одном предприятии, старинное ремесло падает, уступая место крупной промышленности.
Машины получили первое применение в текстильной промышленности. Здесь следствия технического переворота обнаружились особенно ярко, и ход дальнейших усовершенствований был особенно успешным. Прядильные и ткацкие станки сделали излишней мускульную силу рабочего, но потребовали быстроты и ловкости движения пальцев. При этих условиях сделалась технически выгодной замена мужчины женщиной и ребенком. К техническому моменту присоединился другой - экономический. Такая замена обещала фабриканту экономию в заработной плате и предоставляла в его распоряжение рабочую силу, покорную самой широкой эксплуатации. Вот почему с конца XVIII века так быстро возрастает количество женщин и детей, занятых в английской текстильной промышленности. В силу тех же самых причин массовое привлечение женщин и детей началось и в других отраслях производства.
Процесс, в классической форме пройденный Англией, с незначительными вариациями был повторен другими странами. Для первой половины ХХ века вытеснение взрослых мужчин женщинами и детьми и широкая, ничем не стесненная эксплуатация женского и детского труда, были общеевропейским явлением. Интенсивность этого явления произвела громадное впечатление на современников. Отсюда видно, как резко отличался лихорадочно быстрый темп возрастания женского и детского труда в машинный период от постепенного незаметного роста в предшествующую эпоху.
Последовавшие изменения экономической жизни не прекратили, а усиливали этот процесс. Мощное развитие транспорта, торговли и капиталистического земледелия втянули в сферу наемного труда новые массы женских и детских сил. Непрерывная дифференциация труда делала это явление возможным, а преимущество дешевой и покорной рабочей силы желательным и выгодным для торжествующего капитала. Наоборот, для умирающего ремесла неограниченная эксплуатация детей стала единственным средством поддержать свою агонию. Система фиктивного ученичества обусловила непрерывное возрастание детей, занятых в ремесле, и позволила ремесленнику хотя бы отчасти парализовать уничтожающую конкуренцию капитала.
Вытесняя труд взрослого мужчины из одних отраслей производства, женщина перемещает его в другие, не уменьшая общего количества мужского рабочего населения. Существуют специфические отрасли женского труда, в которых относительное число работниц особенно высоко, а количество мужчин прогрессивно падает (конфекционное, швейное, кружевное, фабричная обработка волокнистых веществ и др.). Здесь сильнее сказывается экономическая выгода от эксплуатации физических и духовных особенностей женщины.
В ответном предложении труда нет недостатка - суровая нужда гонит жен, матерей и юных девушек под своды фабрик и ремесленных мастерских. Анкета германских фабричных инспекторов о труде замужних женщин подтверждает, что решающую роль при поступлении на фабрику играет крайняя нужда самой работницы или ее близких.
В России
В России зарождение крупной промышленности восходит к началу XVIII века. Слабые зачатки фабричного производства наблюдаются еще в XV-XVI веках, но первые крупные предприятия возникают в Петровскую эпоху под сильным влиянием государственных требований. Реорганизация армии предъявила усиленный спрос на продукты независимой национальной промышленности, и вся экономическая политика Петра сводилась к лихорадочному насаждению суконных, полотняных, оружейных и прочих фабрик на базисе развившегося торгового капитала. Но в XVIII веке русская фабрика еще не носит капиталистический характер: за отсутствием свободных рабочих рук она вырастает на основе принудительного труда поссесионных и вотчинных крестьян. Свободы договора не существует, положение фабричных одинаково с положением крепостных. И только в XIX веке, под непосредственным влиянием европейской индустриальной революции воз¬никает и быстро овладевает рынком капиталистическая фабрика, и труд свободного рабочего, как более выгодный в экономическом отношении, вытесняет принудительный труд.
Падение крепостного права оказало сильнейшее влияние на рост обрабатывающей промышленности. Возникают новые отрасли производства, расширяется сеть железных дорог, разрастаются крупные фабричные центры. Россия, еще в дореформенную эпоху захваченная в круговорот мирового хозяйства, становится вполне капиталистической страной. Явления, сопутствующие капитализму на Западе, повторяются и у нас: разрывается вековая связь крестьянина с землей, образуется самостоятельный класс необеспеченных наемных рабочих, и прежняя патриархальность отношений сменяется господством «денежной наличности».
Повторяется также явление, отмеченное нами на предыдущих страницах: параллельно росту и концентрации крупного машинного производства образуется целая рабочая армия из женщин и детей.
Дети-работники появляются на дореформенной фабрике очень рано. Организация принудительного труда в XVIII веке не останавливалась перед физической слабостью ребенка: фабриканты получали выгодную привилегию, насильственно водворяя на фабрики нищих детей, просящих милостыню на городских улицах. Как общее правило, малолетние встречались в XIX веке на поссесионных фабриках. Нередко детей принимали на фабрики в срочную кабалу или массами забирали из Воспитательного дома за самую ничтожную плату. Сообщения об этих фактах относятся к тому моменту, когда начинался подъем капиталистической промышленности, вводились машины, и повышался спрос на рабочие руки. Это явление, аналогичное английской системе эксплуатации «приходских детей», просуществовало до 80-х годов, и было отменено при осмотре московских фабрик фабричным инспектором Янжулом.
Наряду с детским трудом очень распространен труд подростков. Сопоставляя данные за десятилетие, мы находим здесь абсолютное возрастание, относительные цифры и тут колеблются, но в конечном итоге сокращения нет… Своды Отчетов отмечают среди подростков преобладание девочек, а за последние годы - несомненную тенденцию заменять подростками взрослых.
О положении женского труда можно составить более отчетливое представление. На крепостной фабрике XVIII и XIX веков женщины работали наряду с мужчинами. И здесь правительство активно вмешивалось в социальные отношения, насильственно водворяя на фабрики «виновных баб и девок из тюрем и острогов». Работные Регулы 1741 года представляли фабрикантам право принуждать к фабричной работе дочерей и жен крепостных мастеровых. Некоторые поссесионные фабрики насчитывают громадное число работниц, например, Большая Ярославская Мануфактура в начале XIX века имела 1625 мужчин и 2250 женщин.
Широкое участие женщин в фабричной промышленности отмечают фабричные инспектора первого призыва. В осмотренных ими предприятиях в 1885 году насчитывалось рабочих:
мужского пола - 333052 чел. (68,59%)
женского пола - 152545 чел. (31,41%)
Женский труд увеличивается абсолютно и относительно… В чем же причины этого явления?
Личные наблюдения фабричной инспекции приводят и к следующим выводам: фабриканты предпочитают иметь дело с работницами, так как они уступчивые и требуют меньше оплаты, женщина вообще внимательнее, трудолюбивее и воздержаннее мужчины, она представляет из себя более спокойный, консервативный элемент.
Из каждой 1000 рабочих было:
Женщин:
На табачных фабриках: в 1895г. - 647 чел., в 1904г. - 678 чел.
На спичечных фабриках: в 1895г. - 451 чел., в 1904г. - 482 чел.
На пивоваренных фабриках: в 1895г. - 24 чел., в 1904г. - 86 чел.Детей:
На табачных фабриках: в 1895г. - 91 чел., в 1904г. - 69 чел.
На спичечных фабриках: в 1895г. - 105 чел., в в 1904г. -141 чел.
На пивоваренных фабриках: в 1895г. - 4 чел., в в 1904г. -14 чел.Из этого видно, что применение женского труда возросло во всех трех производствах, указанных выше, а труд детей - на спичечных фабриках и пивоваренных заводах. Интересно, что даже среди малолетних, девочки по немногу вытесняют мальчиков, т.к. и здесь их труд оплачивается дешевле, чем труд этих последних.
Н.А. Рубакин «Россия в цифрах», 1912г.
Мотивы фабрикантов совершенно аналогичны тем, которые мы наблюдаем в Западной Европе. Социальный кризис 1905-1906 г. только способствовал их осознанию и явному обнаружению.
В заключение приведем данные о распределении трудящихся женщин по отраслям промышленности. Сводка данных 1897 года охватывает всех наемных работниц. Она показывает, что в России тоже существует специфическая отрасль женского труда: домашнее услужение, заведения, касающиеся чистоты и гигиены тела, табачное и текстильное производства, изготовление одежды. Здесь - полный параллелизм с Западной Европой, который объясняется общностью основной причины: женщина завоевывает трудовую сферу, которая более отвечает ее женским особенностям. С одной стороны - ее веками выработанной домовитости, с другой - ловкости и гибкости ее пальцев, слабости тела, неспособного на сильное мышечное напряжение. Чем выше уровень экономической жизни, тем сильнее такая специализация труда.
Таким образом, в России мы наблюдаем явление, которое обще всем остальным капиталистическим странам: развитие машинного производства втягивает в сферу наемного труда огромные массы детей и женщин, они образуют не временные вспомогательные отряды рабочего класса, а входят в систему хозяйственной жизни постоянным и важным звеном, без которого невозможно нормальное экономическое развитие. Значительная часть из них захватывается фабричным производством. С ростом промышленности число женщин абсолютно и относительно возрастает, число детей продолжает оставаться на высоком уровне.
Вредное влияние фабрики на женщин и детей
Губительное влияние фабричной системы на рабочих со страшной силой сказалось в начальный период капитализма. Исследования, произведенные в XIX веке Марксом, Энгельсом, Виллерме, Бюре и др., раскрыли перед западноевропейским обществом потрясающую картину физической и моральной деградации, которая увенчивала святоохранявшуюся «свободу договора». Массы людей, вырванные из условий устойчивого существования, скоплялись в фабричных центрах в ужасающей грязи и скученности, страдая от недостатка воздуха, света, питания, умирая от эпидемий и преждевременного истощения, умственно тупые и нравственно развращаясь. Ничтожная заработная плата, неограниченный рабочий день и нездоровые условия труда были обычными спутниками рабочего в эту первоначальную эпоху.
В противоположность крестьянину-землепашцу промышленный рабочий дышит отравленной атмосферой, подвергается резким колебаниям температуры, страдает от грохота и стука машин, его труд нередко отупляюще-однообразен, лишен всякого умственного содержания и вреден недостатком мускульного напряжения. Подобные условия не могут не отразиться на состоянии организма, и сопоставление данных о сельских и промышленных округах приводит к самым печальным выводам. В стране передового социального законодательства, в Швейцарии, при военном наборе процент забракованных фабричных рабочих значительно превосходит соответствующую цифру у крестьян. У первых физическое развитие гораздо ниже, телесных недостатков - гораздо больше. Аналогичные данные мы имеем для Франции.
В России, при ее политической и культурной отсталости, фабричные условия должны действовать более угнетающе, чем на Западе. Санитарно-статистические исследования Московского Земства и первые отчеты фабричных инспекторов развернули гнетущую картину рабочей жизни, позднейшие исследования дополнили ее, но мало изменили.
В общем, русский рабочий и в наши дни скучивается в тесных грязных казармах или ютится по углам и каморкам, питается скудной и часто нездоровой пищей, работает в крайне антисанитарной обстановке и дает огромный процент травматических повреждений. Исследователи-врачи, писавшие о фабричной жизни на основании строгообъективного материала, порою не выдерживали и яркими штрихами передавали свои личные впечатления от рабочих. Их поражали ранняя старость и отпечаток вечной усталости на изнуренных, бескровных лицах. Рядом с выражением настоящего страдания, они встречали полную апатию, тупое безучастие ко всему…
Если фабричные условия оказывают такой вред взрослым окрепшим организмам, то с какой же разрушающей силой должны они влиять на детей!
Ребенок приходит на фабрику неразвившимся существом, со слабой сопротивляемостью внешним влияниям: он чаще подвергается заболеваниям, его болезни чаще заканчиваются смертельным исходом. Члены его тела не успевают сложиться, не окрепли и быстрее поддаются вредному воздействию обстановки. Ребенку чужды внутренняя сосредоточенность и умение владеть собой, и мысли, и чувства его далеки от планомерной и напряженной затраты энергии. На фабрике ребенок-рабочий попадает в условия, ненормальные для развития, стоящие в резком противоречии с элементарными требованиями гигиены и педагогики. Поэтому разнообразные отзывы о вредном влиянии фабричного труда на детский организм не должны казаться нам неожиданными.
На врачей, лично обозревавших фабрики, малолетние работники всегда производили особенно тяжелое впечатление. У фабричного инспектора Гвоздева, при описании мелких фабрик его участка, встречаются следующие строки: «Здесь я встречал малолетних, вид которых производил ужасное впечатление: таких истомленных лиц воскового цвета с глубоко впавшими глазами и совершенно синими подглазницами вы нигде больше не встретите».
На женщин вредное влияние фабрики отражается с неменьшей силой. Сравнительно с мужчиною женщину ставят в невыгодное, тяжелое положение отличительные особенности ее пола. Они заключаются с одной стороны в физическом организме женщины, с другой - в ее социальном положении.
Женщина физически слабее мужчины…Отсюда ясно, насколько опасны для женщин некоторые фабричные операции (переноска тяжестей, работа при печах и т.д.). Как общее правило, этот фактор учитывается, и женщины ставятся на легкие работы. Но в некоторых профессиях употребление мускульной силы женщин получает широкое применение, погоня за дешевой и покорной рабочей силой побуждает фабрикантов раздвигать сферу женского труда дальше физически допустимых пределов. Это наблюдается одинаково и на Западе, и в России.
Кабальность, эксплуатация и угнетение рабочих женского пола была такой же как и у мужчин, если не большей. Именно женщина, отработавшая на заводе вместе с мужчиной, должна была находить время для заботы о детях и ведения домашних дел. Продолжительность трудового дня не регламентировалась в России в конце ХIХ века, и составляла 17-18 часов, а порой доходила до 20 часов в сутки.
При изучении статуса рабочих России конца XIX века выявлено, что заработную плату женщине, занятой на производстве промышленного предприятия, фабриканты выплачивали как минимум в два раза ниже, чем для лиц мужского пола. Так, например, заработок рабочих основных цехов пуговичного производства Акционерного общества Бено-Ронталлер, то есть мужчин, составлял 20 - 25 рублей в месяц. В подсобных цеха, «где работали преимущественно женщины, заработок равнялся 10 - 12 рублям в месяц, на своих харчах и со своей квартирой. То есть в этом случае женщины должны были еще снимать себе жилье и покупать продукты питания, что мужчинам предоставлялось за счет предприятия.
Постепенное введение женского труда в промышленности, применение механизации, сокращения рабочих кадров в России в конце XIX века привели к тому, что возникла конкуренция между мужчиной и женщиной. Результатом таких изменений стало использование женского труда в тех отделениях предприятий и на тех профессиях, которые по своему назначению ниже оплачиваемы. Большинство женщин Российской Империи нанимались на тяжелые мужские работы в металлургические предприятия, заранее зная о том, что заработная плата их будет минимум на 30 % меньше, чем у мужчин. Промышленники этот факт объясняли тем, что женщины, как правило, имеют «недостаток профессиональной подготовки», делающий их труд менее производительным. Однако бороться с таким явным недостатком профессиональной подготовки никто из предпринимателей не собирался: опыт работы увеличивал производительность работниц, а заработная плата при этом оставалась прежней.
И.Ю. Ташбекова
«Женский труд в России в конце ХIХ века: историко-правовой аспект»
Попав на фабрику, женщина быстро слабеет, становясь доступнее действию болезни…Чем дольше длилась фабричная работа, тем тщедушнее становился организм фабричной работницы.
Русская фабрика отличается в этом отношении от европейской в невыгодную сторону: примитивная санитарная техника, беззаботность фабричной администрации, отсутствие регулирующих правил ведет у нас к увеличению травматических повреждений. Интересно отметить, что возрастание женского труда за последние годы повлекло за собой увеличение несчастных случаев, как абсолютно, так и относительно.
Наибольший процент фабричных работниц занят в текстильном производстве, которое влияет на организм трудящихся вреднее других отраслей промышленности. Всесторонние антропометрические измерения, произведенные доктором Дементьевым, выяснили худшее физическое состояние текстильных рабочих. Они - ниже ростом, легковесны, имеют меньшую абсолютную и относительную окружность груди и обладают значительно меньшей мускульной силой. Причина такого резкого различия кроется в неблагоприятных условиях текстильных фабрик: работа производится здесь при сильно-повышенной температуре и в воздухе, испорченном дыханием массы людей, сосредоточенных в замкнутых помещениях, мышечное напряжение ничтожно, и это понижает жизненные процессы рабочего, труд беспрерывен, автоматичен и отупляюще однообразен. Ко всему этому присоединяется вредное влияние пыли и газов: особенно гибельны операции трепания и чесания волокон, сортировка сырого материала и размачивание шелка, создающие благодатную почву для развития легочных заболеваний.
Женский труд очень распространен в табачном производстве, процент работниц превышает здесь процент взрослых мужчин. Между тем с санитарной точки зрения оно одно из самых вредных. Табачные мастерские пропитаны едкой ядовитой пылью, которая оседает на легких, вызывая разнообразные формы легочных заболеваний: астма, хронический бронхит, ангина, чахотка свирепствуют среди работниц. К самым страшным, по своим последствиям, относятся производства, связанные с употреблением ядовитых веществ - ртути, фосфора и свинца. Здесь воздух наполнен ядовитыми испарениями, от которых начинается тошнота, головокружение, и наступает хроническое отравление организма.
Молодые девушки, работающие на фабриках, поголовно страдают малокровием, наступление возмужалости у них запаздывает, размеры роста и таза меньше, чем у девушек- крестьянок.
Таковы условия фабричной работы и воздействие их на женский организм. Фабрика не только мешает его нормальному развитию, но действует на него разрушающе, преждевременно сводя в могилу целые поколения фабричных работниц.
Фабричная инспекция и врачи единогласно указывают на тяжелое положение беременной работницы. Фабричная администрация иногда рассчитывает забеременевших, иногда ограничивает их работу определенным сроком, иногда считается с фактом беременности и не ставит беременным никаких ограничений. Опасаясь расчета, женщина скрывает свою беременность или прибегает к искусственному аборту. Нужда заставляет ее работать во весь период беременности и бросать фабрику в самый последний момент, иногда за несколько часов до родов; бывают случаи, что женщина разрешается от бремени по дороге с фабрики или у фабричного станка. Если на здоровую вредно влияет непрерывное стоячее и сидячее положение, то беременная страдает от того и другого в сильнейшей степени. Германские инспектора в специальной анкете о фабричном труде замужних женщин констатировали частые женские заболевания, обусловленные работой беременных.
В особенности опасны работы, связанные с напряжением мышц, с резкими телодвижениями и вдыханием ядовитых веществ. Фабрика отравляет не только женщину, она отравляет зародыш, несущий в себе источник быстрого захирения и умирания. Учеными Гиртом и Шустером доказано, что анилин, свинец и ртуть из материнской крови переходят в организам зародыша. Следствием этого факта являются частые выкидыши и мертворождения. Исследование Парижского Медицинского и Гигиенического Общества обнаружило их у табачных работниц, то же самое замечено у работниц, подвергшихся воздействию свинца, цинка, ртути и других ядов. Сопоставление данных доктора Пауля и доктора Фонберга дало основание профессору Эрисману заключить, что огромное количество выкидышей у матерей, зараженных сифилисом, вдвое реже, чем у женщин, занятых работой со свинцом.
Исследования докторов Дементьева, Письменного и Вегера, произведенные на крупных мануфактурах России, привели к аналогичному выводу: фабричная работница в среднем чаще выкидывает и чаще рожает мертвых младенцев.
Но и рожденные живыми продолжают чувствовать на себе гнет фабрики. Родильница, из боязни потерять место, из желания поправить бюджет, расстроенный ее невольной безработицей, скорее спешит на фабрику. Сплошь и рядом женщина покидает постель и принимается за работу раньше восстановления сил. Работа в послеродовой период вредна не меньше, чем работа беременных, и обуславливает развитие острых недугов и долголетних хронических страданий.
Возрастание детской смертности до одного года с развитием фабричной промышленности наблюдается почти во всех странах, а в промышленных округах с особенной силой.
Таким образом, детская смертность растет прямо пропорционально распространенности фабричного труда матерей.
Нам остается осветить еще один момент: влияние фабрики на нравственный уровень женщины, на чувство чести и сознание собственного достоинства. Атмосферы цинизма, которая слагается на фабрике, как следствие некультурности и внешних условий работы, мы отчасти касались. Попадая на фабрику, женщина встречает град оскорблений, начиная с «невинных» шуток и кончая актами возмутительного насилия. Грязные жесты и назойливо-гнусные предложения преследуют ее все время пребывания на фабрике. Они исходят, прежде всего, от низшей фабричной администрации: мастеров и старших подмастерьев, которые пользуются зависимостью работницы для эксплуатации ее чести. «Ухаживания» мастеров - явление общепризнанное: целый ряд фактов из этой области сообщает фабричный инспектор Гвоздев, на них жалуются члены профсоюзов, они вскрываются также из официальных данных.
Бывали случаи, когда административная власть под давлением массовых жалоб рабочих брала с фабричных служащих официальную подписку, обязывающую прекратить «неблаговидное обращение с женщинами и девушками, работающими на фабриках». В 90-х годах такая подписка была взята на одной из московских парфюмерных фабрик старшим инспектором по предписанию Генерал - Губернатора.
Бывают случаи, когда рабочие вступаются за оскорбленных, на фабрике разражается забастовка. Но нередко со стороны товарищей-мужчин фабричная работница встречает такое же грубое, вызывающее отношение. Оно питается атмосферой унижения и бесправия, которая царит на фабрике до нашего времени. 30-40 лет назад бывали случаи, когда хозяева впрягали рабочих вместо лошадей в свои коляски, когда рабочих запирали в горевшем здании фабрики, чтобы они получше тушили вспыхнувший пожар. Недалеко время, когда работниц, по распоряжению фабричной администрации, обыскивали сторожа-мужчины. Система унизительных обысков до сих пор не исчезла. Побои, брань, вкоренившаяся система вымогательства - являются в наше время средством воздействия на рабочих со стороны низших служащих фабрики.
Женщина, попавшая в подобную обстановку, бессильна протестовать, боязнь получить расчет и сила вкоренившегося обычая заставляют ее примириться и приспособиться. Постепенно она становится привычно-равнодушной к сложившемуся укладу и поддается влиянию внешних условий.
Код для вставки на сайт или в блог.